У разбитой вязи перелеска
После боя был у нас привал.
В голосе с тревогою, чуть резко
У меня товарищ вопрошал:
Что с тобою, друг мой, приключилось?
Я тебя совсем не узнаю.
Где та стать, с которою стремилось
Сердце твое в яростном бою?
Был ты резвым, был всегда ты весел,
Твой характер был под стать огню,
А теперь вдруг голову повесил
Перезревшим плодом на корю.
И еще спросил меня товарищ:
Ты не ранен, мой приятель-свет?
И смотря на зарево пожарищ,
Ожидал участливо ответ.
Как сказать про личные утраты,
Чтоб не выдать чувственную слизь?
Вместе м, суровые солдаты,
Поднимали воинскую жизнь.
Понимаем сердца неполадки;
Что потеря друга иль жены
Не пройдет без тряской лихорадки
Ни в какие грохоты войны.
Я ответил: «В сердце моем рана,
Но на теле нет от ней следа,
А внутри не поздно и не рано
Не затянет шрама никогда.
Нет врача, которому возможно
Утаить на сердце дьявольскую резь.
Делать это нужно осторожно,
Девичьи лишь руки помогли бы здесь.
Посмотрел товарищ в землю виновато,
Видно, знает парень тоже в этом толк.
Молча мы поднялись, взяли автоматы
И пошли тропинкой догонять свой полк.