Вчера мы встречали утро
На гладких дорожках старта,
Работой стахановской смены,
Над цифрами формул, за партой,
Летящим локомотивом,
Страницей непознанной книжки,
Пенею комбайнера,
И нефтью от бакинской вышки.
Шуршащими чертежами
И тоннами колчедана,
Румянцем коврижек хлеба,
И грохотом электрокранов.
Мы утро страны любили,
Как мать первенца сынишку.
Ка Джамбул седой свою песню,
Как школьники первую книжку.
Одетое в солнце и зелень,
оно поднималось над нами,
Над сопками Заполярья,
Над невскими берегами.
Над золотистым Батумом,
Над кипенью хмурой Баренца.
Над городом тем, который
Страна назвала своим сердцем.
Но вот оно новое утро,
Задымленное фугаской.
Играет осеннее солнце
На стали военной каски.
С разверстыми ямами взрывов,
С надолбами укреплений,
С гремящими жерлами пушек,
С могильным молчаньем селений.
Их только семнадцать, горстка.
А против них — роты бандитов.
И в небе холодноватом
Двадцать два «Мессершмитта».
Свист бомб, рев мотора за взрывом,
Вверх вздыбленные каменья.
И снова разрывы, и снова
Кромешное столпотворенье.