За огородом
Шум глухого бора.
Прозрачный одуванчиковый пух.
Под вербой,
У трухлявого забора,
Кобыла кланялась,
Хвостом сгоняя мух.
Бывало, выйду с братом на опушку,
На утренней росе оставя след,
И попрошу кудесницу-кукушку:
— Скукуй, кукушка,
Сколько жить нам лет.
До позднего кукушка куковала, —
Такое уж имела ремесло,
по сотне лет на каждого, бывало,
Мы насчитаем —
И пойдем в село.
Не сомневался я
В мечте и предсказанье,
Вещунье-птице верил все душой.
И сто
В моем тогдашнем пониманье
Считалось цифрой самою большой.
Прошли года
На Севере далеком
Служу подводником,
А брат — не знаю, где…
Фронты огромные,
Их не окинешь оком,
Не подсказать,
Не пособить в беде.
Село мое
Под немцем долго было.
Теперь свободное.
За пару с лишним лет
Спилили вербу,
Съедена кобыла,
Опушка выжжена,
Кукушки нет.
Забылись дни,
Прошедшие когда-то
Поверья ветхие
Рассеялись, как дым.
Все, все, во что
Мальчишкой верил свято,
Теперь мне кажется
Забавным и смешным.
Не верю я ни в сны,
Ни в предсказанья —
Их даже в памяти не берегу,
Но вещей птице,
Звону кукованья,
Уйдя в поход,
Не верить не могу.